Ирен Немировская: французская писательница родом из Украины
Она родилась 110 лет назад в Киеве, чтобы умереть в Освенциме. Она написала роман, который был найден через 60 лет после её смерти – и этот роман стал бестселлером во Франции и переведен на несколько десятков языков.
В 2005 году мировые литературные круги были очень удивлены выбором лауреата одной из самых престижных литературных премий Франции – именем Теофраст Ренодо. Впервые, почти за 80 лет существования, награда была присуждена посмертно. “Французская сюита” Ирен Немировской, изданная через 62 года после трагической гибели автора, некоторых читателей шокировала и вызвала отторжение, других – заставила заговорить о “забытом гении” французской литературы.
Ирен Немировская (Irène Némirovsky) родилась 110 лет назад, 24 (11 по Юлианскому, “старому” календарю) февраля 1903 года в еврейской семье в Киеве. Отец, Леонид (Арье) Немировский, был богатым банковским служащим, он родился в Елисаветграде, а его семья родом из Немирова на Подолье, где со времен Речи Посполитой существовала большая еврейская община.
Мать, которая настаивала, чтобы ее называли на французский манер Фанни, ненавидела дочь, поскольку та была живым свидетельством ее возраста, и пыталась держать ее подальше от себя. Взаимоотношения с матерью стали ключевыми сюжетами некоторых произведений будущей писательницы. Кроме того, Фанни требовала, чтобы дочь говорила с ней на французском языке, в чем ей помогала гувернантка из Франции.
Наконец, спустя годы, это помогло Ирен легко влиться не просто в жизнь тогдашнего Парижа, а в его литературный мир. С началом еврейских погромов и революционных событий, в 1914-м родители вместе с Ирэн, переехали в Петербург, а в 1917 году – в Москву, подальше от столичных политических потрясений. Однако после прихода к власти большевиков были вынуждены бежать на Запад, в декабре 1918-го – в Финляндию, затем в Швецию, далее – Францию, где оказались летом 1919 года.
В Париже отцу Ирэн удается вернуть свое состояние (он возглавил местный филиал своего банка) и семья снова начинает вести жизнь “богатых буржуа”. Молодая Ирен обожает танцы и светскую жизнь, с так называемыми обедами и балами, шампанским, курортами. Она проводит время, “прожигая жизнь” в лучших традициях Парижа 20-х годов.
Но ей удается находить время и для литературной деятельности. Ирэн начинает с небольших рассказов и сказок, которые печатают в журналах и нескольких больших произведений. А уже в 1929-м году редактор Бернар Грассе получает по почте рукопись “Давида Гольдера”. Прочитав, загорелся напечатать произведение. Однако Ирен, побоявшись провала, не сообщила ни имени, ни обратного адреса. Пришлось дать объявление о поиске автора в газеты. Откликнулась изысканная молодая женщина (Ирен тогда было 26 лет), редактор долго не мог поверить, что именно она автор такого «взрослого», жесткого и содержательного произведения. Был уверен, что Ирэн – подставное лицо, а настоящий автор, некий уже известный и уважаемый писатель, решил остаться в тени. Однако после разговоров сомнения исчезли.
“Давид Гольдер” получил популярность, а с ним Ирен Немировская. Уже в 1931 году произведение было экранизировано будущим классиком французского кинематографа Жюльеном Дювивье (Julien Duvivier) – История престарелого и больного богача, которого ненавидит жена, открыто живя с любовником, а дочь, вместе с матерью, видит в нем лишь источник денежных поступлений.
В том же году на экраны вышли французская и немецкая версии “Бала”, по одноименному произведению Ирен, которые снял Вильгельм Тиле (Wilhelm Thiele). Произведение является отражением отношений Ирен с матерью, их взаимной ненависти, которая находит выражение в поисках унизительных неудач друг у друга. Молодая героиня “Бала” “мстит” матери по-взрослому взвешенно и, по-детски, жестоко и хладнокровно.
Эти и большинство последующих произведений происходят в еврейской среде, среди эмигрантов из Одессы, Киева и других украинских и российских городов. Герои часто наделены отрицательными чертами и характерами. Такое изображение евреев хорошо вписалось в контекст нарастания фашистских настроений. Но критика собственного народа у Немировской имеет несколько иной характер – “родительский”, подобно гоголевскому в ”Мертвых душах”.
В 1926-м году Ирен вышла замуж за Мишеля Эпштейна – он тоже был беглецом из обольшевиченой Российской республики и тоже сыном банкира (и не просто банкира, а главы Синдиката имперских банков). У них родились две дочери – Денис и Элизабет – соответственно, 1929-го и 1937-го годов рождения.
Но несмотря на литературное признание французское гражданство Немировская так и не получает, как и ее муж. С ростом фашистской лихорадки, 2 февраля 1939 года Ирен принимает католическую веру и вместе с дочерьми проходит обряд крещения. С началом Второй мировой войны и вторжением немецких войск во Францию, Ирэн с мужем увозят детей в сельскую местность в Бургундии, а сами возвращаются в Париж. Однако Мишель, как еврей и иностранец, не имеет права работать в банке. А Ирэн, в свою очередь, запрещается печататься, поскольку все издательства вынуждены внимательно следить за арийским происхождением их авторов. Ирен и Мишель возвращаются к своим дочерям в городок Исси-Левек, откуда наблюдают за печальной участью Франции, и ждут – своей. Они единственные, кто носит желтые звезды во всем городке.
После войны девочки, окончательно разуверившись в том, что найдут родителей, поехали к бабушке, которая все это время комфортно жила в Ницце. Фанни Немировская даже не открыла им двери: “Если родители умерли, идите в приют!” Мама Ирэн умерла в возрасте 102 лет, в 1989-м, в сейфе не было ничего, кроме двух книг дочери.
В Бургундии Немировская пишет биографическое исследование “Жизнь Чехова” и художественные “Огни осени”, которые выйдут в свет только в конце войны и начинает работать над “Французской сюитой” – произведением всей своей жизни, а если учесть обстоятельства, то и смерти. Роман задуман в пяти частях, но времени мало, Ирен хладнокровно осознает фатальность сложившейся ситуации. Успевает написать две части, “Июньская гроза” о бегстве населения из Парижа и “Дольче”, о жизни под немецкой оккупацией. Своему издателю Ирен пишет: “Дорогой друг… Я много написала. Думаю, это будут посмертные публикации, но для этого должно пройти время”. Она дает четкие указания, кто и на какие средства должен обеспечивать дочерей, если те потеряют родителей.
3 июля 1942 к Немировской приходят французские жандармы, 16 – забирают ее в транзитный лагерь Питивье, а через шесть дней вывозят эшелоном № 6 в Освенцим (Аушвиц). Там она заболела тифом, прошла через лагерный лазарет, где в конечном итоге и получила смертельную повестку в Биркенау (совместный с Аушвиц лагерь смерти, где стояла газовая установка). 17 августа 1942, в первые дни Сталинградской битвы, уроженка Киева Ирен Немировская была занесена в список умерших концлагеря Аушвиц-Биркенау.
Семье Ирэн ничего не известно о ее судьбе. Мишель пытается хоть что-то узнать о местонахождении и состоянии здоровья жены, пишет письмо коллаборационистскому правительству Виши с просьбой заменить собой Ирэн в трудовом лагере. Он напоминает, что их с Ирэн семья “не имеет никаких симпатий ни к иудаизму, ни к большевизму” и всегда находилась “в стороне от политических группировок”. Однако эти просьбы – как и ходатайства друзей, оставшихся несмотря ситуацию во Франции – не дают никаких результатов. Наконец, Мишеля тоже арестовывают. 6 ноября 1942 он прибывает в Аушвиц-Биркенау, чтобы в тот же день оказаться в газовой камере, где три месяца до того кончила жизнь его любимая жена.
За дочерьми Немировской тоже пришли жандармы, однако няня уходит вместе с ними через всю Францию, они скрывались сначала в монастыре, а затем в подвалах неподалеку от Бордо. С места на место возили с собой чемодан с семейными фотографиями и документами, где была и рукопись “Французской сюиты”.
Лишь через несколько десятилетий Денис решилась прочитать последние записи матери. Думала, что это будут дневниковые записи, но под переплетом оказался “монументальный слепок” времени и людей. “Героями” произведения теперь стали не евреи, а французы, которые в экстремальных условиях тоже обнажили худшие свои черты. В первой части: парижане забирают самое ценное и бросаются наутек узкими дорогами в пригород, где не имеют дела до бед других, готовы на все, чтобы как можно быстрее спастись.
Во второй части речь идет уже о тех, кто остался, или вернулся на оккупированную территорию и устраивают себе жизнь там, рядом с немецкими солдатами. В самом произведении Ирен указывает главную причину его написания: “Все, кто её окружал – друзья, близкие, – вызывали у неё чувство стыда и ярости. Таких она встречала на дороге: перед её мысленным взором замелькали офицеры в автомобилях, они драпали, не забыв скрипучие желтые чемоданы и накрашенных женщин, чиновники, которые бросили свои посты, политики, которые теряли в панике папки с секретными документами, девушки – поплакав, как положено, в день подписания капитуляции – наслаждались теперь с немцами. И подумать только, никто об этом не узнает, все это заграждено стеной лжи, и создадут затем славную страницу в истории Франции. Не пожалеют сил и отыщут подвиги, примеры жертвенности. Боже! Чего я только не насмотрелась! Наглухо запертые двери – их открывали на просьбу о стакане воды; ограбленные беженцами дома; везде, сверху вниз, развал, подлость, тщеславие, невежество. Да, нечего сказать, мы все хороши!”.
Впервые “Сюиту” опубликовали в 2004-м году. Произведение, выдержав 60-летнюю паузу, попало в общественный нерв и приобрело незаурядную популярность. Роман был переведен на 38 языков, в том числе и украинский, а русский перевод можно найти и в сети.
Сейчас в Голливуде идет работа над экранизацией. Снимать планирует Сол Дибб, известный своей “Герцогиней” с Кирой Найтли. Сыграть главную женскую роль должна трижды номинантка Оскара Мишель Уильямс.
“То, что “Французскую сюиту” читают, как будто возвращает мою маму снова к жизни, – сказала в интервью ВВС дочь Ирен Денис. – Что нацисты так и не смогли ее убить. Это не месть, но это победа”.
Дмитрий Бондарчук, для “И.П.”
